«Рысиный патруль», защита и помощь: интервью с Анной Рыкуновой

Мой путь был достаточно долгим: изначально я была психотерапевтом, помогала людям. Я с детства любила помогать окружающим и очень любила животных. В раннем детстве со мной был большой, я бы даже сказала, огромный сибирский дикий кот, который жил у моей бабушки. Это было удивительное, уникальное животное, оно не давалось никому, но контактировало только со мной, с годовалым ребёнком. А я была достаточно хиленькой, болезненной, плаксивой. У меня есть первое воспоминание детства, как он лечит меня своим телом и мурчанием.
Во многом, конечно, именно эта история детства предопределила то, чем я сейчас занимаюсь, потому что для меня кошки — это нечто большее, чем просто звери. Благодаря общению в детстве именно с этим животным я научилась их понимать и это сейчас очень помогает в моей деятельности. Ну и они, видимо, тоже чувствуют во мне что-то такое понятное и для них родное, поэтому мы достаточно легко находим контакт, а это очень важно в моей работе.

Рысь животное уникальное и редкое. В 22 субъектах РФ она уже занесена в Красную книгу, а вот в других регионах страны она до сих пор является объектом охотничьего ресурса. Мы работаем над тем, чтобы популяция рыси ни в коем случае не сокращалась, а восстанавливалась. Также работаем над внесением рыси в Красную книгу Российской Федерации для того, чтобы у охотников не было возможности окончательно уничтожить этот удивительный вид европейской кошки. Рысь в природе размножается достаточно сложно. В помёте появляется два, максимум, три котёнка. Половозрелость наступает в возрасте 2-3 лет, но до этого момента из помёта доживает только один котёнок в лучшем случае. До наступления половозрелости рысята постоянно находятся с матерью, она выкармливает их. И только ближе к трём годам подросший котёнок способен сам прокормиться и выжить в природе без помощи матери, без её охоты и обучения. Это достаточно длительный срок в природе.

К сожалению, в тех регионах, где охота на рысь разрешена, зачастую истребляют именно самок, а их рысята первого-второго года жизни остаются. В большинстве случаев, котята, потерявшие мать, выходят к людям. Они нуждаются в спасении, в доращивании, в реабилитации, часто нуждаются в лечении и в помощи. Только после профессиональной помощи и правильной подготовки к реинтродукции они могут быть выпущены обратно в природу.

Это всегда дело рук человека. Мы не вмешиваемся в природу, потому что есть такое понятие как естественный отбор. И его никто не отменял. В природе выживают сильнейшие, и мы не имеем права вмешиваться в эти процессы. Мы спасаем тех животных, которые пострадали от рук человека. Как я уже сказала, рысёнок-сирота не может сам прокормиться, поэтому он приходит к людям. Мы не ищем его в лесу специально. Если у него хватило сил добраться до человеческого жилья и если мы смогли его обнаружить, мы его, безусловно, спасаем. Если животное попало в браконьерский капкан, то понятно, что такое животное не выживет никаким образом без помощи человека, без лечения, без реабилитации, и оно останется на всю жизнь инвалидом. Такое животное мы тоже спасаем. Мы не выбрасываем его обратно и не говорим, что это естественный отбор. Все животные, которые попадают в «Рысиный патруль», были изъяты из природы по вине человека. Именно поэтому — мы — общество несем ответственность за то, что с ними происходит дальше.

Мы отлавливаем рысей гуманным образом без применения седативных препаратов. Отлавливаем только с помощью ловушки, которая не причинит вред испуганному животному. У рысей очень низкий порог стрессоустойчивости и поэтому чем меньше рысь испытает стресса при отлове и контакте с человеком, тем выше вероятность, что она быстрее поправится, вылечится, выздоровеет, и мы сможем его вернуть в природу. После отлова каждое животное помещается на карантин по бешенству, это обязательная норма. Обычно я лично консультирую всех волонтёров или сотрудников местных центров реабилитации, которые такое животное размещают у себя на карантин, подключаю нашего ветеринара, который круглосуточно в режиме он-лайн наблюдает за состоянием животного.

Дело в том, что многие центры реабилитации не сталкивались с рысями и не знают особенностей физиологии и психологии этого животного, не понимают как нужно осуществлять за ним ежедневный уход и, элементарно, как надо почистить клетку. Рысь — это животное дикое и достаточно опасное, но одновременно и хрупкое. Поэтому можно легко причинить вред рысям, особенно, в таком измождённом и истощённом состоянии.

Всё зависит от каждого конкретного случая, все особенности животного мы чётко видим в процессе круглосуточного наблюдения во время карантина. Если животное больное и с травмами, то в первую очередь мы занимаемся лечением. И пока животное не будет полностью вылечено, то к процессу реабилитации и к подготовке к реинтродукции мы не приступаем — слишком рано. Мы не гонимся за количеством выпущенных в природу зверей, мы занимаемся именно спасением. Вся программа и работа «Рысиного патруля», основана именно на спасении животных. Наша глобальная задача — увеличить популяцию рысей, а если мы выпустим больное животное в природу, то на бумажке мы будем молодцы, а по факту — животное погибнет.

Абсолютно верно. Тут даже вопрос не в прирученности к человеку, потому что рысей специально никто не приручает. Это не социальные животные, которые легко приручаются, у них не было импринтинга на человека. Вопрос выпуска в природу состоит только в том, насколько животное вылечено и насколько оно готово жить самостоятельно. Если животное не способно выжить в природе, то оно остаётся в Центре реабилитации, а его потомство будет выращено, подготовлено и выпущено в природу.

Я выезжала на спасение маленького рысёнка, это было экстренно. Мне сказали, что его выбросят в лес из сарая, если я не приеду прямо сегодня же. Это была пятница, поздний вечер. Я нашла автомобиль, нашла человека, который может меня отвезти, и мы с ним поехали в глубокой ночи на границу двух областей. В кромешной темноте зашли в сарайчик и я вижу, что в углу сидит котёнок рыси и рычит из последних сил. А размер сарайчика был такой, что там совершенно невозможно разместить ни ловушку, ни клетку, ни даже сачком воспользоваться. Как его ловить — неизвестно, животное совершенно истощённое, не приближалось к питью и еде несколько дней, ему легко навредить. Да и хозяин начинает торопить. И тут я решила заговорить с котёнком, попросила его помочь мне его спасти. И неожиданно рысёнок успокоился. Я протянула к нему руку, аккуратно взяла его и пересадила в переноску. Да, я нарушила правила безопасности, но это был единственный вариант спасти животное. Рысёнок поджал под себя лапки и улёгся в переноске как домашняя кошка. И на протяжении многочасовой поездки обратно котёнок спокойно ехал в переноске, не издал не звука.
Вот такая история о малышке Шанти мне запомнилась. Потом оказалось, что кошка травмирована: у неё была очень серьезная травма позвоночника. Поэтому она сидела в углу того сарайчика и отказывалась от еды — у неё был болевой шок. Мы больше года ее лечили, я выкармливала её с руки мышами, это отдельная история. Сейчас Шанти уже может ходить, но она не может жить самостоятельно из-за травмы, поэтому она останется в реабилитационном центре.
Мне каждый раз удивительно вспоминать эту историю. Рыси понимают нас, они готовы на контакт и прекрасно знают, когда им оказывают помощь. Даже такой маленький зверёк несмотря на то, что получил тяжелейшую травму по вине человека, всё равно готов доверять и даёт возможность спасти себя. Это потрясающе.

Расскажите, как отличить рысь, которая случайно забрела к людям, от рыси, которая намеренно пришла просить помощи?

На вызовы приезжают охотоведы и инспекторы, осматривают место происшествия и место, куда выходило животное. Если они видят, что животное прошло по краю посёлка, то вероятнее всего, животное — одно или вместе с котятами — выходило не к людям и в помощи они не нуждаются. А вот если животное постоянно кормится на помойке или ворует гусей из одного двора, то это сигнал, что животному требуется помощь. Это означает, что оно не может охотиться в лесу и, несмотря на стресс, приходит за кормом к человеческому жилищу. И, как ни странно, к людям могут приходить и бывшие домашние рыси, которых выкинули или они убежали. У нас был очень такой говорящий случай, когда нас вызвали спасать рысь, и оказалось, что хозяин рыси умер в первую волну ковида. И соседи просто выпустили рысь из вольера. Представляете? Просто выпустили домашнюю рысь! Это была непростая и долгая история.

Одна из частых историй: разорение цирка шапито. И рыси из зверинца цирка часто оказываются на улице. Абсолютно беспомощные и не приученные к дикой природе. Вот этим животным я тоже всегда оказываю помощь, потому что по-другому нельзя. Нельзя пройти мимо, надо обязательно помочь.

Первое и самое главное — не нужно бояться животного, которое пришло к тебе за помощью. Важно знать и понимать, куда обращаться. Для этого я рассылаю с помощью Российского Экологического Общества во все регионы, во все министерства памятку, которая помогла бы людям понять, как себя нужно вести. В этой памятке указан мой прямой номер телефона, я отвечаю на него круглосуточно.

Наша природа и её сохранность зависят только от нас, поэтому без помощи и звонков граждан мы ничего не сможем сделать. Поэтому пользуясь случаем, я выражаю огромную благодарность тем людям, которые нам помогают на местах. Их роль в спасении животных колоссальная. И очень важно, чтобы эта гуманная направленность в развитии общества поддерживалась на государственном уровне. Чтобы её поддерживали СМИ и истории спасения зверей были известны как можно большему количеству людей. Вот согласитесь, европейская рысь это уникальное животное, но неужели мы позволим ему исчезнуть? Неужели мы не хотим, чтобы наши дети и внуки знали, что в природе живут такие прекрасные животные, что у нас есть такие замечательные соседи на планете? Мне кажется, это будет неправильно. Каждый человек может своим гуманным и правильным отношением к природе поддержать популяцию европейской рыси.